ИНАБ Выпуск №2 / 2008

<<назад

оглавление

>> дальше

2.3. Влияние реформ на жизнь россиян и отношение к итогам приватизации

Ощущения материальных потерь, ставшие чрезвычайно приметной чертой массового сознания, превратились в одну из главных причин сохранения пессимистических настроений, характеризующих изменения в условиях жизни граждан. В конце 2006 г. только 17,1% опрошенных разделяли оптимистические суждения относительно личных достижений, полагая, что экономические и политические реформы, стартовавшие в 1991 г., улучшили их жизнь, тогда как почти половина респондентов (46,3%) почувствовала ухудшение жизни
(рис. 26). Иными словами, количество проигравших в ходе реформ оказалось, по мнению самих же респондентов, почти в 3 раза больше, чем количество выигравших от рыночных и демократических преобразований.

Рис.26. Оценка респондентами влияния социально-экономических и политических изменений
в стране за последние 15 лет на свою жизнь. Октябрь 2006 г.  (%)

Как известно, далеко не все люди способны успешно следовать за стремительными переменами, своевременно вносить коррективы в систему жизненных ориентиров, быстро менять традиционные, привычные стандарты поведения. Остается огромное количество россиян, которым так и не удается приспособиться к реалиям российского экономического рынка, только обретающего цивилизованные черты, мобилизовать подорванные адаптационные ресурсы. По сути, эти люди, обманутые в своих ожиданиях и надеждах, пытаются приспособиться к принципиально новым социальным условиям, не соглашаясь с ними, не принимая их внутренне или считая их враждебными по отношению к себе. Для кого-то непреодолимыми препятствиями становятся возраст, семейное положение, состояние здоровья и другие подобные причины.

Что касается остальных респондентов, то они или не заметили серьезных перемен в своей жизни, или затруднились оценить их характер (соответственно 29,7 и 6,9 %). Многие из этих людей не в силах сделать окончательный выбор между старыми и новыми экономическими отношениями. Им не понятно, что они выиграли, а что проиграли от реформ и когда они будут жить так, как им обещали реформаторы в начале 90-х годов. Такая неопределенность повышает их восприимчивость к различного рода экономическим и политическим колебаниями.

Как следует из таблицы 26, мнения мужчин и женщин по поводу влияния социально-экономических и политических изменений в стране за последние 15 лет на их жизнь примерно одинаковы.

 Таблица 26 

Зависимость оценок влияния социально-экономических и политических изменений в стране на свою жизнь от пола, возраста, образования, места проживания и уровня доходов респондентов. Октябрь 2006 г. (%)

Женщины лишь немного чаще указывают на ухудшение жизни, а мужчины — на улучшение. Более весомыми факторами оказываются возраст, образование и уровень доходов респондентов. Влияние возраста на мнения опрошенных выражается в том, что с возрастом удельный вес положительных оценок последовательно снижается примерно в 3 раза — с 29,8% среди 21—30-летних до 11% среди тех, кому больше 60 лет, тогда как доля негативных оценок монотонно увеличивается — соответственно с 24,9 до 56,8%, т.е. почти в 2,3 раза. Одновременно уменьшается также удельный вес оценок, принадлежащих гражданам, которые не ощутили более или менее существенных изменений в своей жизни (с 33,7% среди 21—40-летних до 26% среди лиц самого старшего возраста, т.е. примерно на треть). Похожая ситуация наблюдается и в отношении  образования, но с той лишь разницей, что изменения между группами анализа оказываются менее существенными. Так, по мере повышения уровня образования респондентов удельный вес позитивных оценок монотонно увеличивается с 12,8% среди лиц с неполным средним образованием до 26,2% среди респондентов с высшим образованием, т.е. в 2 раза. Это нарастание происходит за счет не менее последовательного снижения долей респондентов, указывающих на ухудшение своей жизни в результате реформ (соответственно с 49,6 до 38,7%), и лиц, в жизни которых ничего не изменилось (соответственно с 33,2 до 27,1%).

Очень четко прослеживаются тенденции, свидетельствующие о нарастании по мере повышения уровня доходов доли респондентов, ощущающих положительные изменения в своей жизни (с 9,1% в беднейшем квинтиле до 31,2% в самом богатом квинтиле, т.е. в 3,5 раза), и снижении удельного веса лиц, указывающих на негативные перемены (соответственно с 66,2 до 28,7%, или в 2,3 раза). Что касается такого фактора, как место проживания, то можно отметить, что горожане, особенно проживающие в республиканских, краевых и областных центрах, выиграли в результате социально-экономических и полити-ческих реформ больше, чем сельчане.

Из рисунка 27 следует, что занимающиеся предпринимательской деятельностью гораздо чаще других работников ощущают положительное влияние реформ на свою жизнь (44% против 21%) и намного реже — отрицательное (24,8% против 37,4%). Как и в целом ряде предыдущих случаев, положительное влияние социально-экономических и политических изменений, произошедших в стране за годы реформ, чаще других ощущают на себе работники предприятий и организаций частного сектора (улучшили — 25,1%; ничего не изменили — 31,9%; ухудшили — 34,8%), затем работники, которые заняты на предприятиях и в организациях со смешанной собственностью (улучшили — 21,6%; ничего не изменили — 34,5; ухудшили — 36,6%), а реже других — работники государственного сектора экономики (улучшили — 20,3%; ничего не изменили — 34,2%; ухудшили — 37,8%).

 Рис. 27. Оценка влияния социально-экономических и политических изменений в стране за последние 15 лет на свою жизнь: занимающиеся предпринимательской деятельностью
 и другие работники. Октябрь 2006 г.  (%)

Что касается представителей профессиональных групп, то, как и ожидалось, больше всего выигравших в результате реформ среди руководителей (представителей органов власти и управления) и специалистов высшего уровня. Эта группа весьма малочисленна, причем за время реформ ее численный состав несколько сократился. Низкая доля руководителей и менеджеров в российской экономике является отражением невысокого развития малого бизнеса, который требует большого числа руководителей и специалистов такого уровня. В то же время меньше всего лиц, ощутивших улучшение жизни за годы реформ, среди работников сельского хозяйства, доля которых, как известно, также достаточно мала, и неквалифицированных рабочих разных отраслей — одного из самых больших профессиональных сегментов. Доля работников, не имеющих никакой квалификации, в России намного выше, чем в подавляющем большинстве экономически развитых стран.

В октябре 2006 г. респонденты отвечали также на серию вопросов, позволяющих четче представить, как отразились социально-экономические и политические преобразования на жизнь российских граждан. Им было предложено, в частности, согласиться или не согласиться со следующим утверждением: «Вы достигли в жизни большего по сравнению со своими коллегами, с которыми вы работали или учились до начала реформ в 1991 г.». В ходе анализа результатов исследования выяснилось: только 17,9% взрослых россиян считают, что достигли в жизни большего, чем их коллеги, с которыми они работали или учились до начала реформ. Это намного меньше, чем 48,2% придерживающихся противоположной точки зрения и 25,7% считающих, что их достижения сопоставимы с успехами коллег. Но если среди предста-вителей самого бедного квинтиля соотношение долей положительных и отрицательных оценок составляет 12,4% к 57,4%, то среди самого богатого — 28,8% к 34,8%.

В сознании россиян еще очень широко распространены пессимистические оценки содержания и тенденций изменений не только в своей жизни, но и в жизни широких слоев населения, которые зачастую несут на себе печать разочарований и тревог, беспокойства и глубоких волнений. Только 16,7% респондентов согласились с тезисом: «Большинство людей живет сейчас лучше, чем до реформ, начавшихся в 1991 г.», в то время как 51,9% присоединились к противоположному мнению, а остальные заняли неопределенную позицию или затруднились ответить на данный вопрос (соответственно 21,7 и 9,7%). Характерно, что если доля полностью согласных с такой точкой зрения составляет только 2,7%, то удельный вес лиц, совсем не согласных с ней достигает 22,3%. Мнение о том, что большинство людей живет сейчас хуже, чем до реформ, преобладает как среди бедных, так и среди богатых. Но бедные придерживаются этой точки зрения все же чаще, чем богатые (соответственно 56,3% против 44,7%).

Бросающиеся в глаза совпадения при сопоставлении процентных соотношений не являются свидетельством полной идентичности мнений и оценок респондентов. Например, среди тех, кто ощущает положительные перемены в своей жизни, 42,8% считают, что большинство людей живет сейчас лучше, чем до реформ, тогда как 24,1% выражают противоположное мнение. В то же время среди тех, кто относит себя к проигравшей стороне, уже около 70% полагают, что большинство людей тоже стали жить хуже.

Возросшая озабоченность широких слоев населения проблемами социально-экономического неравенства, недовольство несправедливым распределением доходов обусловили усиление ориентации подавляющей части российских граждан на повышение роли государства в проведении социальноориентированной экономической политики. Обращает на себя внимание крайне критический настрой общественного мнения по отношению к итогам приватизации, о чем свидетельствует мощная поддержка идеи пересмотра ее результатов (рис. 28). По крайней мере, 46,7% опрошенных высказываются за возврат большей части ранее приватизированных предприятий государству. Число сторонников этой точки зрения стремительно возрастает по мере повышения возраста  респондентов: с 29,5% среди лиц моложе 20 лет до 61,2% среди тех, кому больше 60 лет (табл. 27). Более настойчиво поддерживают это мнение сельчане (55,5%) и респонденты с образованием ниже высшего (около 47%). Еще 10,9% респондентов предлагают сначала вернуть приватизированные предприятия государству, а затем провести более справедливую повторную приватизацию. Эту точку зрения лишь несколько чаще разделяют мужчины (12,7% против 9,6% среди женщин), люди с высоким уровнем образования (около 14%), проживающие в городах (около 12%).

Рис. 28. Ответы на вопрос: «Что нужно сделать с большей частью ранее приватизированных государственных предприятий?». Октябрь 2006 г.

Намного меньше респондентов считают необходимым оставить приватизированные предприятия в руках нынешних владельцев без всяких условий (16,5%) или потребовать за них справедливую доплату (12,3%). Подобные мнения намного чаще разделяют более образованные, молодые люди (особенно студенты вузов), проживающие в крупных городах. И наконец, 13,6% опрошенных так и не смогли выразить какое-либо определенное мнение. Данный показатель, очевидно, не имеет единственной интерпретации. Но чаще всего он указывает на трудности освоения современной экономической проблематики, которая для многих людей, особенно очень молодого и самого старшего возраста, остается довольно туманной. По аналогичной причине, т.е. в силу того, что абсолютное большинство россиян не являются специалистами в области современной экономической теории и практики, массовые представления о ходе и результатах приватизации буквально переполнены всевозможными мифами и домыслами.

Исключительно настойчиво поддерживают идею возвращения ранее привати-зированных предприятий государству пенсионеры, в особенности неработающая их часть, и безработные, что во многом связано с негативным отношением этих категорий граждан к частной собственности как таковой (соответственно 60,6 и 51,1%). Работающие пенсионеры, получающие в полном объеме и пенсию, и заработную плату, в отличие от неработающих пенсионеров реже соглашаются с идеей деприватизации (48,3%), активнее поддерживая другие, менее радикальные меры, помогающие восстановить социальную справедливость. 13,3% из них считают, что с нынешних владельцев приватизированных предприятий необходимо потребовать дополнительную плату и еще около 15% видят выход в повторной приватизации. В целом занятость является существенным фактором, снижающим настой-чивость требования пересмотра итогов приватизации. Стоит обратить внимание и на тот факт, что студенты вузов и техникумов в отличие от учащихся общеобразовательных учреждений и профтехучилищ чаще отдают предпочтение сохранению приватизированных предприятий в руках нынешних владельцев или без предварительных условий (31,6% против 20,8%), или потребовать от них справедливой доплаты (15,1% против 11,9%). Учащиеся общеобразовательных учреждений и профтехучилищ, в свою очередь, в большей мере склоняются к мысли возвращения этих предприятий государству (32,7% против 22,4%). 

Таблица 27 

Распределение ответов на вопрос: «Что нужно сделать с большей частью ранее приватизированных государственных предприятий?» в зависимости от пола, возраста, образования и  места проживания респондентов. Октябрь 2006 г. (%)

Из данных, приведенных на рисунке 29, следует, что граждане, занимающиеся предпринимательской деятельностью, гораздо чаще других работников настаивают на незыблемости ее итогов (36,6% против 18,5%), но реже — на возвращении ранее приватизированных предприятий государству (23,2% против 43,5%). Кроме того, среди них немного больше лиц, считающих, уже ранее приватизированные предприятия необходимо оставить в руках нынешних владельцев, но потребовать доплаты (18,3% против 14,7%), и поддерживающих повторную приватизацию (12,8% против 11,5%).

Рис. 29. Мнения занимающихся предпринимательской деятельностью и других работников  о будущем ранее приватизированных государственных предприятий.  Октябрь 2006 г.  (%)

 Если обобщить все мнения, то оказывается, что около  51% лиц, занимающихся предпринимательством, так или иначе высказываются за пересмотр итогов приватизации. Этот интересный вывод подтверждается результатами других исследований. По данным одного из них, 58% предпринимателей считают необходимым частичный пересмотр результатов приватизации, а 15% — готовы к полному пересмотру[1]. Что касается самих предпринимателей, то их количество пока очень мало. По последним данным, в России действуют 3 млн 113 тыс. индивидуальных предпринимателей, т.е. около 2% населения страны. Начиная с 2000-х годов, предпринимательская деятельность становится все менее популярной среди россиян. Для сравнения: в США зарегистрировано 23 млн предпри-нимателей, т.е. каждый 12-й американец — бизнесмен[2].

Мнения работников, занятых на предприятиях и в организациях с различными формами собственности, относительно итогов приватизации представлены на рисунке 30. Как и следовало ожидать, за возврат государству ранее приватизированных предприятий чаще всего выступают работники, занятые в государственном секторе (46,3% против 43% среди работников предприятий со смешанной собственностью и 36,4% среди работников частного сектора). В то же время работники частного сектора чаще других предлагают оставить их в руках нынешних владельцев без каких-либо предварительных условий (22,6% против 16—18% в других группах) или востребовав от них справедливую доплату (17,1% против 16,1% среди занятых на предприятиях смешанной собственности и 12,8% на государственных предприятиях). Повторную приватизацию более других поддерживают работники предприятий и организаций со смешанной собственностью (15,3% против 11—12% в других группах работников). Но в целом различия в подходах работников, занятых на предприятиях различных типов, к проблеме подведения итогов приватизации невелики. Все они в подавляющем своем большинстве выступают за пересмотр результатов несправедливой, на их взгляд, приватизации, предлагая различные пути восстановления социальной справедливости.

Рис. 30. Мнения работников, занятых на предприятиях и к организациях различных форм собственности, о будущем ранее приватизированных государственных предприятий.
Октябрь 2006 г. (%)

Очевидно, что люди, выигравшие от экономических, политических и других радикальных преобразований, намного больше, чем проигравшие, заинтересованы в том, чтобы ранее приватизированные предприятия остались в руках нынешних владельцев без всяких предварительных условий (23,1% против 8,3%) или, в крайнем случае, при условии определенной доплаты (17,4% против 8,9%). Но эта заинтересованность отнюдь не доминирующая. Даже среди ощутивших позитивные сдвиги в своей жизни большая часть высказывается за возврат частных предприятий государству (35,3%) или за повторную приватизацию (13,5%). Хотя при этом стоит обратить внимание на то, что среди проигравших требование возврата приватизированных предприятий государству звучит намного настойчивее (62,9%). Вместе с тем повторную приватизацию (т.е. возврат ранее приватизированных предприятий государству и проведение новой приватизации) здесь поддерживает только каждый десятый.

Данные, представленные на рисунке 31, показывают, что возврат ранее прива-тизированных предприятий и организаций государству чаще поддерживают менее обеспе-ченные люди. Доля лиц, разделяющих эту самую популярную точку зрения, снижается с 55,1% среди представителей беднейшего доходного квинтиля до 36,2% среди представителей самого богатого квинтиля. Одновременно повышается удельный вес респондентов, выступающих за незыблемость итогов приватизации. В частности, с 12 до 18,7% вырастает доля лиц, предлагающих оставить приватизированные предприятия в собственности нынешних владельцев, и с 8,6 до 16,1% — тех, кто предлагает оставить их в руках нынешних владельцев, но потребовать от них справедливой доплаты. 

 Рис. 31. Зависимость мнений о будущем ранее приватизированных государственных предприятий от распределения респондентов по квинтилям душевого дохода.  Октябрь 2006 г.  (%)

Таким образом, значительное большинство россиян поддерживает пересмотр результатов грабительской, несправедливой, по мнению основной массы населения, приватизации, начало которой положила ваучерная приватизация. Одним из главных ее итогов стала сверхконцентрация собственности, когда небольшая группа людей с хорошими связями и доступом к информации сумела завладеть акциями по бросовым ценам, поскольку большинству населения не была предоставлена даже малейшая возможность ими воспользоваться. Массовая приватизация в принципе была ориентирована не на средний класс и тем более не на основную массу населения, а на крупные финансово-экономические круги. За ваучерной приватизацией последовали новые ее волны и череда криминальных войн за передел собственности, отголоски которых слышны и сегодня. Весьма популярными стали захваты слабозащищенных предприятий различной собственности с использованием процедуры банкротства или угрозы банкротства. Как отмечает Т.Е. Ворожейкина, приватизация в России не сопровождалась становлением института частной собственности, который функционировал бы по публичным, общепризнанным и единым для всех правилам[3]. Грабительская приватизация усугубила социально-экономическое неравенство, с чем согласны большинство российских и зарубежных специалистов. Помимо всего прочего, необходимо учитывать огромные издержки, которые понесли в результате приватизации значительные массы рядовых работников в виде потери рабочих мест, неполной занятости, принудительных отпусков, задержек и невыплат заработной платы и т.п.

Все вышесказанное явилось результатом низкой эффективности приватизированных предприятий. Многие негативные последствия массовой приватизации сказались не сразу, а по прошествии нескольких лет, в течение которых происходили распродажи, перепродажи и иные манипуляции с приватизированными предприятиями, усугубляющие их и без того незавидное экономическое положение. По мнению многих специалистов, новые хозяева так и не сумели доказать эффективность частной собственности. В одной из своих последних работ Р.Х. Симонян приводит слова академика В. Петракова, который отмечает, что в результате приватизации государственная монополия была заменена частной. При этом произво-дительность труда во всех приватизированных отраслях упала в 2—3 раза. Объемы производства до сих пор не достигли советских времен. На многих приватизированных предприятиях не видно ни модернизации, ни внедрения новой техники, ни использования передовых достижений науки[4]. Работая на таких предприятиях, трудно рассчитывать на заработки, обеспечивающие достойный уровень жизни.

Такова общая картина, которая вынуждает говорить о необходимости поиска новых путей в области легитимации результатов приватизации и приоритетов в сфере социальной политики, учитывающей отношение различных групп населения к ним. Очевидно, что негативное отношение к итогам приватизации вызвано не только их несправедливым характером, отсутствием весомых  позитивных сдвигов в собственной жизни, но и живучестью многих традиций, получивших развитие в прежнем обществе.

Неодобрительное отношение к итогам приватизации зачастую сочетается с  недружелюбным отношением к частной собственности в целом, которая, по мнению большинства россиян, служит одной из главных причин колоссального расслоения общества по доходам и собственности. Многие из тех, кто накануне рыночных преобразований связывали с частной собственностью какие-либо, пусть даже довольно скромные, надежды на лучшее, сегодня разуверились в своих ожиданиях. Высокий уровень недоверия к частной собственности во многом объясняется отсутствием у людей уверенности в честности бизнеса, в его желании жить интересами общества. Очень свежи еще воспоминания о безнравственном поведении бизнесменов и предпринимателей на первых этапах реформ. Да и нынешняя действительность дает массу хорошо запоминающихся примеров недобросовестного поведения бизнесменов, концентрирующих предпринимательскую энергию всецело на извлечении личной выгоды, получении сверхприбыли любой ценой, даже если это идет в разрез с интересами основной части граждан.

Вместе с тем недовольство сложившимися отношениями и институтами частной собственности далеко не всегда приводит к мысли демонтажа рыночной системы. Во многом это связано с тем, что отношение к нынешним институтам частной собственности слито воедино в массовом сознании с отношением к новой экономической системе в целом. Поэтому, даже проявляя глубокое недовольство конкретным характером функционирования ряда институтов частной собственности, люди видят важное условие удовлетворения своих потребностей и запросов не в свертывании реформ, а в расширении уже достигнутых социально-экономических завоеваний. В массовое сознание все глубже проникает понимание того, что лучшим путем к позитивному изменению социально-экономического положения людей является не борьба с институтами частной собственности и предпринимателями, а успешное развитие рыночной экономики, совершенствование институтов частной собст-венности.

Анализ результатов мониторинга показал, что в нынешнем российском обществе достаточно прочны позиции идей социальной справедливости и патерналистских ценностей, представленные установками на ожидание попечительства со стороны государства, его готовности и способности эффективно решать социальные задачи и навести порядок в стране. Очень широко распространено убеждение, что государство должно беспрестанно заботиться о гражданах, решать их проблемы за свой счет и опекать всячески. Многие россияне поддерживают рыночные реформы как бы «в обход» социальной сферы — областей доходов, образования, работы и т.д. Зачастую они пользуются только символами, общими принципами рыночной экономики, не до конца понимая их суть и практическое применение, преимущества рыночной экономики и ее издержки. Вместе с тем исследования, проведенные Институтом социологии РАН, показывают, что во многих случаях патерналистские ожидания являются не столько следствием иждивенческих настроений, сколько единственной надеждой людей на получение эффективной помощи при неспособности самостоятельно решить свои проблемы[5].

Согласно данным, изложенным на рисунке 32, подавляющее большинство опрошенных россиян убеждены, что государство, а не рынок должны устанавливать цены на жилищно-коммунальные услуги (92,2%), жилье (89,8%), бензин и другие виды топлива (87,6%), основные продукты питания (79%). Обращает на себя внимание тот факт, что богатые и более обеспеченные граждане лишь немного чаще отдают предпочтение рынку. Так, среди представителей самого богатого доходного квинтиля доля лиц, считающих, что  рынок должен устанавливать цены на коммунальные услуги, составляет 7,5%; на жилье — 11,5%; на бензин и топливо — 13,5%; на продукты питания — 28,3%. Такая высокая ориентация на государство людей, попадающих в разные доходные квинтили, может свидетельствовать о том, что действительно богатых и материально обеспеченных людей в России не так уж и много. Даже те, кто идентифицируют себя со средним классом, зачастую испытывают серьезные материальные проблемы. Ответы также варьируют по возрастным группам, причем молодые люди лишь немного реже считают необходимым государственный контроль цен. 

 Рис. 32. Мнения о том, государство или рынок должны устанавливать цены на основные товары и услуги. Октябрь 2006 г.  (%)

Из рисунка 33 следует, что значительное большинство граждан, с ностальгией вспоминающих о гарантированных социальных правах, выражают поддержку госу-дарственному медицинскому обеспечению (60,6%). Свыше половины опрошенных убеждены, что государственные организации должны обеспечивать население работой и строить дороги (соответственно 50,8 и 51,3%). Большинство остальных респондентов придерживаются мнения, что перечисленные обязанности должны в равной мере выполнять государственные и частные организации или неважно какие организации и компании, лишь бы было обеспечено высокое качество работ. И лишь незначительно число респондентов отдает безусловный приоритет частным компаниям и организациям, не пользующимся пока большим доверием у населения (от 1,4% в отношении предоставления медицинских услуг до 3,9% в отношении вывоза мусора).

Кроме того, подавляющее большинство россиян считают, что правительство должно обеспечить каждого гарантированным доходом, заниматься материальной поддержкой детей из бедных семей для того, чтобы они могли получить высшее образование и найти свое место в жизни. Однако вряд ли все эти ответы можно воспринимать как доминанты при формировании результирующего вектора в отношении рыночных реформ. Чаще всего они выступают в качестве определенной реакции на снижение жизненного уровня, характеризуют своеобразное понимание социальной справедливости и принципа равных возможностей, которое базируется на уравнительных представлениях.

Консервативные установки в большей мере присущи людям, проживающим в сельской местности, поселках городского типа и небольших провинциальных городах, что, впрочем, полностью соответствует консервативному духу российской глубинки. Вместе с тем это превалирование весьма относительно. Если же рассматривать полученные результаты в целом, то оказывается, что группы респондентов, в той или иной степени разделяющие взгляды консервативного толка, доминируют даже среди жителей региональных центров.

 Рис. 33. Мнения о том, какие организации должны в основном предоставлять перечисленные услуги. Октябрь 2006 г.  (%)

Чем выше доходы респондентов, тем реже они отдают приоритет государству. Так, если среди представителей беднейшего доходного квинтиля доля лиц, считающих, что медицинские услуги населению должны предоставлять главным образом государственные организации, достигает почти 67%, то среди представителей самого богатого квинтиля — только 51,3%. В отношении обеспечения населения работой эти показатели составляют соответственно 61,2 и 40,8%; организации вывоза мусора — 51,4 и 39,5%; строительства дорог — 58 и 44,3%. Таким образом, для богатых и обеспеченных людей государство не является единственной структурой, которой они могут доверить предоставление необходимых обществу услуг. Большинство из них придерживаются мнений, что эти обязанности должны в равной мере выполнять конкурирующие между собой государственные и частные организации или любые другие структуры, если они способны обеспечить необходимое качество предоставляемых услуг. В отношении медицинских услуг эти мнения разделяют соответственно 25,6 и 20,7% представителей богатейшего квинтиля; обеспечения людей работой — 40,3 и 15,3%; вывоза мусора — 27,3 и 27,1%; строительства дорог — 24,7 и 26,2%.

Таким образом, возросшая озабоченность широких слоев проблемами социально-экономического характера, недовольство несправедливым распределением доходов обусловили усиление ориентации подавляющей части граждан на повышение роли государства в проведении социальноориентированной экономической политики. Получила распространение убежденность в том, что жесткие методы государственного регулирования и контроля в создавшейся ситуации могут открыть путь к оздоровлению экономики и справедливому распределению доходов.

[1] Независимая газета. 2007. 7 декабря.

[2] Новые известия. 2007. 16 июля.

[3] Ворожейкина Т.Е. Глядя назад: возможные альтернативы в развитии перестройки // Пути России: двадцать лет перемен / Под общ. ред. Т.Е. Ворожейкиной. М.: МВШСЭН, 2005. С. 21.

[4] Симонян Р.Х. Сравнительный анализ экономических реформ в России и странах Балтии // Мир России. Т. XVI. 2007. № 3. С. 60.

[5] Социальная политика и социальные реформы глазами россиян: Аналитический доклад. М.: Институт социологии РАН, 2006. С. 136.

<<назад

оглавление

>> дальше