Леонтьева Э. О., окончила философский факультет Томского государственного университета (1991 г.); доктор социологических наук  (2014 г.); профессор кафедры социологии, политологии и регионоведения Тихоокеанского государственного университета.  Основные области исследования: социология коррупции, неформальные практики в высшем образовании, университет как феномен культуры, глобализация образования.Интервью состоялось: сентябрь-декабрь 2014 г.

Так сложилось, что при публикации интервью в их заголовки выносятся фамилии и инициалы моих собеседников и одно из высказанных ими суждений. Понятно, никакой заголовок не способен отразить содержание всей беседы, он передает лишь одну из обсуждавшихся тем, но он должен привлечь внимание читателя своей яркостью, метафоричностью, привлекательностью. Обычно я сам отыскиваю одну-две такие фразы, и вместе с респондентом мы решаем, какую из них оставить.

Где-то во второй половине данного интервью такая фраза нашлась и, казалось, что вопрос с названием решен. Но когда работа была совсем близка к концу, моя собеседница Эльвира Октавьевна Леонтьева предложила вынести в заголовок другую фразу: «Ощущение радости от хорошо проведённого занятия – это моё самое большое счастье в профессии». У меня не было никаких возражений, более того, я принял ее сразу, она еще раз высветила проблему, над которой я начал  задумываться в начале лета 2013 года, в процессе беседы с екатеринбургским профессором социологии Гарольдом Ефимовичем Зборовским.

До того времени моими собеседниками в основном были петербургские и московские социологи, работавшие в академических институтах или в научных подразделениях университетов, и у меня не возникало сомнений в том, что все они прежде всего видят себя аналитиками, исследователями социальных проблем. Заголовок, предложенный Зборовским, предлагал иное видение своей роли в нашем профессиональном сообществе: «... я ощущаю себя в первую очередь не ученым... а профессором...». Причем, сказано это было автором ряда получивших признание книг по теории и истории социологии.

Тогда я не был лично знаком со Зборовским, и не мог до конца понять смыл этих слов; мне казалось, что нет ничего более захватывающего, чем размышлять над той или иной проблемой, пытаться найти подходы к ее решению, писать статьи и книги. Теперь я дружен с Гарольдом Ефимовичем, постоянно переписываюсь с ним и вижу, что все это он с успехом делает, но одновременно он рассматривает свои публикации не в качестве финального продукта, а как работу над тем, что потом прозвучит на лекциях и будет обсуждаться в ходе семинаров со студентами и аспирантами.

Итогом бесед состоявшихся во второй половине 2014 года, стали еще два интервью, заголовки которых подчеркивали тот факт, что главным в деятельности моих собеседников были не собственно научные исследование, а преподавание.   Когда была сделана примерно половина текста интервью, я предложил кандидату социологических наук, доценту Государственного нефтегазового университета Геннадию Геннадиевичу Сорокину две фразы из его интервью, которые могли бы стать заголовками: «Я – преподаватель. Наукой занимаюсь в свободное от работы время» и «Свою научную деятельность я начал... с изучения основ социологии». Мне казалось, что вторая – емко описывает необычность его прихода в социологию, но он отдал предпочтение первой. Его родители имели учительское образование, работали – пусть недолго – сельскими учителями, и Сорокин стремился стать преподавателем.

Еще одним моим недавним собеседником была Вера Владимировна Гаврилюк, профессор того же университета и руководитель кандидатской диссертации Сорокина. Она – автор и соавтор более десяти монографий и учебников, свыше десяти ее аспирантов стали кандидатами наук, но она сразу согласилась с заголовком, в котором были использованы слова руководителя ее первой педагогической практики в школе: «Родилась с указкой в руке». И здесь ее комментарий: «Именно так многие годы я себя и ощущаю. Не случайно, моя первая диссертация была связана именно с процессом обучения».

Что же получается? Можно допустить, что признание социологии в качестве самостоятельной науки, произошедшее в СССР в конце 1980-х, открытие факультетов социологии во многих столичных и региональных университетах, появление значительного числа специализированных Советов по присуждению кандидатских и докторских диссертаций, в последние годы дали рост новой группе специалистов – преподавателей социологии. Для них это – важнейшая составляющая их деятельности. 

Рассказ Эльвиры Леонтьевой предлагает нам одну из траекторий вхождения будущего философа в социологию и неожиданного открытия в себе интереса к преподаванию. Она пишет: «прочитала много разного бреда про загнивающую буржуазную массовую культуру, на фоне которой только у советского общества есть шанс создать новую-высоко-образцовую-безусловно-прекрасную, хоть и массовую, но всё же действительно культуру», отчаялась, но здесь случайно открыла для себя маленькую зелёненькую книжицу Бориса Грушина “Массовое сознание”». На ее основе она сделала курсовую и диплом, «этот маленький зелёненький лучик» поддержал в ней «огонёк зарождающейся любви к исследовательской работе». А на 5 курсе у студентов была педагогическая практика, и после нескольких занятий в Томском инженерно-строительном институте Эльвира поняла, что это ее, ей «очень хотелось работать преподавателем».

В плане определения путей развития нашей науки представляется интересным изучить, насколько распространенным становится стремление социологов специализироваться в области преподавания тех или иных социологических дисциплин, курсов. Несложно понять, что наше профессиональное сообщество заинтересовано в появлении подобного рода специалистов, в разработке методологии преподавания социологии, в подготовке учебников и различного рода учебных пособий.