Журнал: Вестник Института социологииБелопашенцева П. В., Слободенюк Е. Д., Мареева С. В.Объективная и субъективная бедность в России: что принесли последние 20 лет

Институт социологии
ФНИСЦ РАН

Журнал: Вестник Института социологии

Белопашенцева П. В., Слободенюк Е. Д., Мареева С. В.

Объективная и субъективная бедность в России: что принесли последние 20 лет

Белопашенцева Полина Владимировна , младший научный сотрудник Институт социологии ФНИСЦ РАН, Москва, Россия
pbelopashentseva@hse.ru

Слободенюк Екатерина Дмитриевна, к.соц.н. старший научный сотрудник Институт социологии ФНИСЦ РАН, Москва, Россия
eslobodenyuk@hse.ru

Мареева Светлана Владимировна, к.соц.н. ведущий научный сотрудник Институт социологии ФНИСЦ РАН, Москва, Россия
s.mareeva@gmail.com

DOI: 10.19181/vis.2024.15.4.3

ID статьи на сайте журнала: 1007


Полный текст

 Текст статьи

Ссылка при цитировании:

Белопашенцева П. В., Слободенюк Е. Д., Мареева С. В. Объективная и субъективная бедность в России: что принесли последние 20 лет // Вестник Института социологии. 2024. Том 15. № 4. С. 34-59.
DOI: 10.19181/vis.2024.15.4.3. EDN: XQRQOZ

Рубрика:

Стратификационные процессы и социальное самочувствие

Аннотация

Представленная статья посвящена изменениям масштабов и качественных особенностей объективной и субъективной бедности в российском обществе в последние 20 лет. На основании данных общероссийских эмпирических исследований, проведенных ФНИСЦ РАН в 2003, 2013 и 2023 гг., прослежена динамика численности объективно и субъективно бедных россиян, зоны пересечения этих групп, условий их жизни, восприятия ими своего положения и представлений о будущем страны. Полученные результаты свидетельствуют о произошедшем за последние 20 лет заметном сокращении как объективной бедности (по уровню доходов), так и субъективной бедности (по самооценке своего материального положения) среди россиян, которое в основном пришлось на первую половину указанного периода. Сокращение долей объективной и субъективной бедности сопровождалось их расхождением между собой. В итоге, все меньшая доля россиян оказывается в зоне бедности одновременно по двум этим измерениям, а портреты и особенности этих групп различаются все больше. Объективно бедные меньше отличаются по оценкам своего положения и возможностей в разных сферах от населения в целом, что говорит, с одной стороны, об относительно неглубоком характере бедности по доходам, а с другой – о скромном уровне жизни «типичного россиянина». Субъективно бедные характеризуются более заметными отличиями от населения в целом, в частности – негативными оценками многих сфер своей жизни. Схожая ситуация наблюдается с социально-психологическим самочувствием представителей этих групп: хотя за прошедшие 20 лет оно улучшилось как среди бедных по доходам, так и среди бедных по самооценке, положительные изменения в первой группе происходили быстрее. В итоге, бедные по самооценке характеризуются более высоким сравнительно с остальными россиянами уровнем пессимизма и тревожности. В отношении же оценок пути развития России и объективно, и субъективно бедные мало отличаются от остальных россиян, демонстрируя общественный консенсус: население верит в светлое будущее для страны, но при условии ее особого пути, позволяющего обеспечивать социальную стабильность. Наконец, важно отметить несводимость субъективно бедных к пенсионерам: данные подтверждают, что эта группа гетерогенна по своему составу, что определяет отсутствие четкого портрета и невозможность выделить ее как «единого адресата» социально-экономической политики.

Ключевые слова

социология, бедность, субъективная бедность, бедность по доходам, социальный статус, социальное самочувствие, социально-экономическое благополучие

Литература

  1. Бедность и бедные в современной России / Под общ. ред. М. К. Горшкова, Н. Е. Тихоновой. М.: Весь мир. 2014. 304 с. EDN: SXPYHR.
  2. Белопашенцева П. В. Официальная и субъективная бедность в России: влияние событий 2020–2021 гг. // Социологические исследования. 2023. № 10. С. 78–90. DOI: 10.31857/S013216250028306-9; EDN: OQNXMT.
  3. Белопашенцева П. В. Что говорит о российской бедности депривационный подход? // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2022. № 4(170). С. 110–129. DOI: 10.14515/monitoring.2022.4.2224; EDN: WUOLWD.
  4. Жаромский В. С. Построение комплексной оценки бедности по трем профилям бедности // Народонаселение. 2019. Т. 22. №. 1. С. 92–105. DOI: 10.24411/1561-7785-2019-00007; EDN: ICOEVN.
  5. Зудина А. А. Неформальная занятость и субъективный социальный статус: пример России // Экономическая социология. 2013. № 3(14). С. 27–63. EDN: RYIHPN.
  6. Карабчук Т. С., Пашинова Т. Р., Соболева Н. Э. Бедность домохозяйств в России: что говорят данные РМЭЗ ВШЭ // Мир России. Социология. Этнология. 2013. Т. 22. № 1. С. 155–175. EDN: PVKGDT.
  7. Косова Л. Б. Основания успеха: результаты сравнительного анализа оценок субъективного статуса // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2014. № 3–4. С. 118–127.
  8. Малева Т. М., Гришина Е. Е., Бурдяк А. Я. Хроническая бедность: что влияет на ее масштабы и остроту? // Вопросы экономики. 2020. № 12. С. 24–40. DOI: 10.32609/0042-8736-2020-12-24-40; EDN: ALZPDV.
  9. Овчарова Л. Н. Теоретико-методологические вопросы определения и измерения бедности // SPERO. Социальная политика: экспертиза, рекомендации, обзоры. 2012. № 16. С. 15–38.
  10. Овчарова Л. Н., Прокофьева Л. М., Токсанбаева М. С. Бедность: альтернативные подходы к определению и измерению. М.: МЦ Карнеги, 1998. 281 с.
  11. Пишняк А. И., Халина Н. В. и др. Уровень и профиль хронической бедности в России // Журнал Новой экономической ассоциации. 2021. № 2. С. 56–73. DOI: 10.31737/2221-2264-2021-50-2-3; EDN: UZLIDK.
  12. Слободенюк Е. Д. Факторы абсолютной и субъективной бедности в современной России // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2016. № 3-4(123). С. 82–92. DOI: 10.24411/2070-5107-2016-00017; EDN: YKKCTZ.
  13. Тихонова Н. Е. Модель субъективной стратификации российского общества и ее динамика // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2018.  № 1-2(126). С. 17–29. DOI: 10.24411/2070-5107-2018-00001; EDN: MFFBOH.
  14. Тихонова Н. Е., Слободенюк Е. Д. Бедность российских профессионалов: распространенность, причины, тенденции // Мир России. Социология. Этнология. 2022. Т. 31. № 1. С. 113–137. DOI: 10.17323/1811-038X-2022-31-1-113-137; EDN: SXNSOS.
  15. Тихонова Н. Е., Слободенюк Е. Д. Гетерогенность российской бедности через призму депривационного и абсолютного подходов // Общественные науки и современность. 2014. № 1. С. 36–49. EDN: RZUCOB.
  16. Уровень и профиль бедности в России: от 1990-х годов до наших дней / Под ред. Л. Н. Овчаровой. М.: ВШЭ, 2014. 35 с.
  17. Buttler F. What determines subjective poverty? An Evaluation of the Link between Relative Income Poverty Measures and Subjective Economic Stress within the EU. Preprint of the DFG Research Unit «Horizontal Europeanization». Oldenburg, 2013.
  18. Goedhart T., Halberstadt V. et al. The poverty line: concept and measurement // Journal of human resources. 1978. No. 12(4). P. 503–520. DOI: 10.2307/145372.
  19. Jackman M. R., Jackman R. W. An interpretation of the relation between objective and subjective social status // American sociological review. 1973. No. 5(38). P. 569–582. DOI: 10.2307/2094408.
  20. Mahmood T., Yu X., Klasen S. Do the poor really feel poor? Comparing objective poverty with subjective poverty in Pakistan // Social Indicators Research. 2019. Vol. 142. P. 543–580. DOI: 10.1007/s11205-018-1921–4.
  21. Posel D., Rogan M. Measured as poor versus feeling poor: Comparing money-metric and subjective poverty rates in South Africa // Journal of human development and capabilities. 2016. Vol. 17. No. 1. P. 55–73. DOI: 10.1080/19452829.2014.985198.
  22. Ravallion M. Poor, or just feeling poor? On using subjective data in measuring poverty // Happiness and economic growth. 2014. November. P. 140–178. DOI: 10.1596/1813-9450-5968.
  23. Rojas M. Experienced poverty and income poverty in Mexico: A subjective well-being approach // World Development. 2008. Vol. 36. No. 6. P. 1078–1093. DOI: 10.1016/j.worlddev.2007.10.005.
  24. Siposné N. E. Subjective poverty and its relation to objective poverty concepts in Hungary // Social Indicators Research. 2011. Vol. 102. P. 537–556. DOI: 10.1007/s11205-010-9743-z.
  25. Vos K., Garner T. I. An evaluation of subjective poverty definitions: Comparing results from the US and the Netherlands // Review of Income and Wealth. 1991. Vol. 37. No. 3. P. 267–285. DOI: 10.1111/j.1475-4991.1991.tb00371.x.
  26. Wang H. et al. Poverty and subjective poverty in rural China // Social Indicators Research. 2020. Vol. 150. P. 219–242. DOI: 10.1007/s11205-020-02303-0.
  27. Želinský T., Mysíková M., Garner T. I. Trends in subjective income poverty rates in the European Union // The European Journal of Development Research. 2022. Vol. 34. No. 5. P. 2493–2516. DOI: 10.1057/s41287-021-00457-2.

Содержание выпуска

>> Содержание выпуска № 51, 2024
>> Архив журнала