Международная научно-практическая конференция «Особенности процессов социальной интеграции и дезинтеграции в трансформирующихся обществах России и Монголии»

З. Т. Голенкова

Москва, РФ

Институт социологии РАН

НОВЫЕ ЯВЛЕНИЯ И ПРОЦЕССЫ В ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ

          XX век принёс с собой колоссальные изменения в социальной структуре всех обществ, несмотря на то, что социальные структуры меняются сравнительно медленно по сравнению с другими социальными институтами. В условиях глобализации тенденции становятся одинаковыми и в экономически развитых странах, и в трансформирующихся, хотя есть определённая специфика. В конце XIX века в экономически развитых странах 85-90% работающего населения были собственниками или самостоятельно занятыми. А уже в конце XX века более 90% работоспособного населения стало наёмными работниками, а в России – 93%. В начале XXI века на долю средних слоёв в США, Германии, Японии приходилось до 70-80%.

          XXI век в истории человечества предстаёт как период стремительных изменений во всех сферах жизнедеятельности различных обществ. Это обусловило появление множества постмодернистских концепций, пытающихся объяснить быструю изменчивость всех структур и процессов в современном мире. Эта «текучесть» пронизывает все сферы жизнедеятельности обществ: их социальные институты, социальные структуры, идентичности. Это не только радикальные изменения в формах собственности и в системе хозяйствования, которые обусловили институциональные «подвижки» в сфере труда, появление новых видов занятости, изменили мотивационные характеристики трудовой занятости, т. е. сформировали особые модели социального трудового поведения на рынке труда. Эти изменения подтолкнули некоторых исследователей сделать широкомасштабные выводы о неизбежности глобального социального номадизма (кочевничества) в условиях постмодерна. [1, с. 34-35]

1. Акцент делается на необходимости исследования различных мобильностей, особенно горизонтальных и сетевых (Дж. Урри). [2, с. 336] Прежние исследования социальных структур, где чётко были обозначены статусы, порядок, организация, уже не отражают реальности сегодняшнего глобализованного мира, приобретающего всё больше вид гибридности и кентавризма.

2. В рыночных обществах с их неолиберальной моделью, лёгшей в основу экономического, социального, культурного и даже духовного развития общества с её рыночной конкурентоспособностью, проблемы и риски рынка были переложены на плечи работников наёмного труда, что поставило под вопрос стабильность зарплаты и устойчивость существования. Социальная мобильность – вертикальная и горизонтальная – становится неопределённой, поскольку в таком обществе социальная структура утрачивает свою упорядоченность. Если к этому добавить нестабильность, неупорядоченность всей социально-экономической сферы, безработицу, деформацию социальной структуры, системные кризисы, то станет вполне объяснимым стремление отдельных индивидов попытаться найти нишу в таких условиях и спрятаться в ней. Всё это свидетельствует о необходимости формирования механизма социального приспособления к интенсивно меняющимся условиям бытия. Адаптационная необходимость затрагивает фактически все слои населения, всех возрастов, социально-профессиональных групп различных регионов, которые вынуждены искать и находить пути и способы адаптации. Очевидно, что в этих условиях меняется состояние занятости, формируются самые разнообразные источники доходов, возникают её институциализированные формы – как-то самозанятость, неформальная занятость в различных секторах хозяйства.

3. Все эти проблемы затронули в первую очередь молодёжь. Она стала использовать неформальную занятость чаще, чем другие слои населения. Так появилась группа, получившая название прекариат. Итак, прекариат – понятие, этимологически связанное с двумя английскими корнями: «precarion» (нестабильный) и «proletariat» (пролетариат). Однако оно трактуется гораздо шире, чем нестабильный пролетариат. В эту группу входят индивиды, которые независимо от размера их дохода, образования, самоидентификации и других характеристик не имеют стабильной формальной занятости. Эта группа занята неформально, не имеет стабильного положения на рынке труда, не имеет социального пакета и гарантий занятости. Это глобальное явление. Вначале эту группу обозначали термином «группа Zero», а спустя несколько лет он был заменён на N E E T (от английского выражения «Not in aployment, Education or Training»). В ряде стран уровень N E E T наряду с уровнем безработицы признаётся одним из двух ключевых показателей, характеризующих положение страны. Так в 2013 г. 13% молодых людей в возрасте 15-24 лет, проживающих в странах ЕС, относились к группе N E E T. В этом же году в России уровень N E E T составлял также около 13%. [3] Это лишь часть группы прекариата. К книге Г. Стэндинга «Прекариат – новый опасный класс» [4, с. 328] делается вывод о том, что именно коллизии глобального постиндустриального общества привели к формированию этой многочисленной страты, что позволило некоторым исследователям называть её «классом». В частности, Г. Стэндинг выделяет следующие наиболее прекарицированные группы: молодёжь, женщин, пожилых людей и мигрантов. [4]

В российском обществе в рамках неформальной занятости также растёт численность нового слоя. Последствия его формирования могут носить негативный характер. Нестабильность в сфере занятости порождает эмоциональную, психологическую и социальную нестабильность, что зачастую является предпосылкой латентных социальных конфликтов, провоцирующих протестное поведение индивидов. Речь идёт о неопределённости, в которой оказались некоторые социальные общности.

На самом ли деле эта новая группа так опасна? В чем её сущность? Какова история её возникновения? В слождившихся условиях социальной трансформации эти вопросы требуют внимательного изучения.

С «прекариатом» как социальной группой тесно связано понятие «прекаризации» - «трудовых отношений, которые могут быть расторгнуты работодателем в любое время, также неурегулированности трудовых отношений и неполноценной, ущемлённой правовой и социальной гарантии занятости. В настоящее время это явление охватило значительную часть наёмных работников».

С понятием «прекариат» тесно связано понятие «прекаритет» как непредсказуемые, ненадёжные и небезопасные условия существования, приводящие к материальному и психологическому неблагополучию. Часто прекаритет соседствует с маргинализацией и аномией в дюркгеймовском понимании этого слова. 

В настоящее время проблема прекариата обсуждается, не только в связи с ростом протестного движения в обществе, ведь именно он составляет его основу, но и в связи с проблемой размывания «среднего класса», т. к. по данным немецкого исследователя, профессора Йенского университета Клауса Дерре, «каждый третий работающий по найму в Германии находится в состоянии подвешенного или текучего прекариата» [Мармер, 2009]. Причины этого состояния кроются в восприятии социального неравенства. Большинство опрошенных в Германии (61%) считают, что больше нет середины, а только высшие слои и низшие.

В российском научном сообществе проблему прекаризации, как процесса, и прекариата, как новой стратификационной группы, обсуждают в научных кругах крайне мало, в основном её отдельные аспекты, например, проблемы частичной, неполной занятости, скрытой безработицы, неформальной занятости, теневой или «серой» экономики и т. д.

Таким образом, следует отметить, что при всей актуальности проблемы, нет комплексного подхода к изучению новой стратификационной группы. В условиях возможного роста протестных настроений в обществе необходимо обобщение, конкретизация объекта исследования, его актуализация и предметное изучение, поскольку протестное настроение в обществе только наметилось, и прекариат может сыграть роль пускового механизма. [5]

Некоторые исследователи (например, американский социолог Ричард Сеннет) выделяют несколько областей, в которых проявляется прекаритет: экзистенциальная, социальная, профессиональная, экономическая. Он рассматривает сочетание этих различных типов прекаритета как принцип, определяющий место человека в социальной пирамиде, наверху которой находится гибкий труд со всеми рисками и возможностями, которые он предлагает человеку, способному ими воспользоваться. Это порождает в свою очередь отчуждение, равнодушие, изоляцию, разрыв между поколениями, что в свою очередь ведёт к порогу «опустынивания будущего», в связи с преобладанием «культуры настоящего», разрушающей понятия прошлого и будущего.

Литература

1. Шпаков А. В. Социальные аспекты номадизма постмодерна//Теория и практика общественного развития. 2016, № 6.

2. Урри Дж. Социология за пределами обществ. Виды мобильности для XXI столетия. М. 2012.

3. См.: Варшавская Е. Я. Молодёжь, исключённая из сферы занятости и образования в странах ЕС и России//Вопросы статистики. М. 2015, № 4.

4. Стэндинг Г. Прекариат – новый опасный класс. М. 2014.

5. См. Голенкова З. Т., Голиусова Ю. В. Новые социальные группы в современных стратификационных системах глобального общества//Социологическая наука и социальная практика. М. 2013, № 3.