ИНАБ №5 / 2008

Институт социологии
ФНИСЦ РАН

ИНАБ №5 / 2008

6. Социальный капитал малообеспеченных слоев

Родственные и дружеские связи издавна являются в нашей стране несущей основой повседневной жизни. Друзья оказывают друг другу психологическую поддержку и могут помочь в решении сложных жизненных проблем. По каналам социальных сетей циркулирует большой объем трансфертов как в натуральной, так и в денежной форме. Однако в силу общественного неравенства доступ к ним далеко не одинаково распределен среди всего населения. В этом проявляется одно из базовых свойств социальных сетей – взаимность. Иначе говоря, для того чтобы получить помощь от других, необходимо располагать какими-то ресурсами для ответной помощи. Как в этих условиях выглядит ситуация с малообеспеченными слоями населения, низкая наделенность которых различными ресурсами и является одной из базовых причин их плачевного положения? Удается ли этим группам превратить свои социальные связи в реально работающий капитал? И что для россиян в них наиболее важно – материальная отдача или психологическая поддержка, ведь социальные сети призваны удовлетворять также потребность людей в общении?

Начнем с последнего вопроса. В ходе исследования было выявлено, что коммуникативную функцию социальные сети выполняют сегодня в России весьма успешно, причем во всех социальных слоях. Среди различных сторон жизни самая высокая доля опрошенных (53%), оценивших как хорошую именно имеющуюся у них возможность общения с друзьями (в 2003 г. эта доля составляла 51%). Это более чем в три раза превышает долю оценивших аналогичным образом свою материальную обеспеченность или возможность получения необходимого им образования. Лишь у 8% респондентов возможности общения оказались очень ограничены. Среди них преобладают бедные и балансирующие на грани бедности (65% группы). С точки зрения их профессиональных статусов, это рабочие низкой квалификации в небольших городах (менее 100 тыс. жителей), являющиеся выходцами из сельской местности или поселков городского типа (57%). Это указывает на корень проблемы – «вырванность» из привычного социального окружения, неспособность встроиться в новые нормы жизни и социальные сети.

Сходные результаты дает распределение ответов и на другой вопрос – о наличии надежных друзей. Обрести надежных друзей удалось 73% опрошенных при 58% тех, кто создал счастливую семью. Еще 15% надеются обрести их в будущем. Пессимистично в этом отношении настроены лишь 11%. При этом распределение по социальным слоям тех, кто имеет надежных друзей, характеризуется определенной спецификой: благополучным слоям населения «везет» в этом отношении больше всех. Такая ситуация – следствие особенностей возрастной структуры различных социальных слоев, так как наличие друзей – это преимущественно возрастной феномен, и с достижением пенсионного возраста их число часто сокращается. Не случайно бóльшую часть «пессимистов» (56%) составляют представители бедных и нуждающихся слоев населения 51–60 и особенно старше 60 лет. Причем их пессимизм объективно обоснован: значительная часть пессимистов не только практически никогда не чувствует надежной поддержки со стороны близких и коллег, но и действительно не получает ее.

Однако просто наличие друзей отличается от попадания в определенный социальный круг, отражающий качество социальных сетей. В этой связи интересно, что бедные и малообеспеченные слои населения в большинстве своем и не ставили перед собой задачи попасть в соответствующий социальный круг. Отчасти это результат понимания невозможности в нем оказаться, а отчасти – непонимания роли социальных сетей в воспроизводстве неравенств, т.е. пресловутый «блат» воспринимается как нечто изначально данное или отсутствующее. В то же время социальные сети в современном мире – зачастую уже есть результат сознательно осуществляемых для их создания инвестиций времени и денежных средств. И именно такое отношение к ним характеризует половину благополучных слоев населения.

В то же время социальные сети в современной России работают весьма эффективно, особенно для некоторых социальных групп или в определенных ситуациях. Их использование относительно чаще помогает владельцам собственного бизнеса: 14% среди тех, кто владеет бизнесом, использовали связи в решении своих проблем за последний год. Социальные связи востребованы также в случаях нарушения гражданских прав, особенно при: контактах с органами правопорядка (24% тех, чьи права нарушались при этих контактах, прибегали к использованию своих связей), получении образования (22%), получении гражданства, регистрации (22%), установлении размера заработной платы или угрозе увольнения с работы (18%), получении медицинской помощи (16%), попытке открыть собственное дело (14%). Однако важной особенностью России является то, что социальный капитал накапливается и используется в нашей стране не через участие в общественных объединениях, как в развитых странах Запада (участвует в общественных организациях менее 1% опрошенных), а через неформальные сети, которые активно используются при возникновении любых проблем.

Наличие социального капитала или его отсутствие (вплоть до прямого непонимания его роли) непосредственно влияет не только на успешность реализации в современном российском обществе карьерных притязаний, но и на качество доступных рабочих мест (рис. 5).

Рис. 5. Достижение успеха в различных сферах жизни людей, уже попавших
в определенный круг людей и не имевших этого в своих жизненных планах, %

Учитывая сказанное выше о специфике установок представителей различных слоев населения на приобретение социального капитала, можно говорить о качественно разных их возможностях в силу одной только специфики их установок в этой области. Если же рассматривать текущий доход в абсолютном выражении, то можно обнаружить, что средние значения душевого дохода значимо различаются среди тех, кто уже добился, пока не добился, вряд ли сможет добиться попадания в определенный социальный круг или в принципе не имел таких планов. Общая тенденция может быть охарактеризована следующим образом: чем ниже уровень возможностей и запросов в этой области, тем ниже доход в денежной форме. С другой стороны, нельзя забывать и о том, что для того, чтобы попасть в пресловутый «определенный» социальный круг, необходимы ресурсы, чаще всего материальные. И тот факт, что они могут быть впоследствии конвертированы в социальный капитал, в свою очередь, способный приносить в условиях России ощутимые экономические дивиденды, не отменяет необходимости изначального наличия этих материальных ресурсов. Это также ставит представителей разных слоев населения в изначально неравные условия в наращивании своего социального капитала.

Чтобы лучше понять, насколько важным ресурсом в России оказывается включенность в социальную сеть, обратимся теперь к тем направлениям взаимопомощи, которые характеризуют доступ к дефицитным ресурсам и влияют на формирование жизненной траектории – помощь в построении карьеры или лоббирование вопроса в органах государственной власти. Данные виды помощи мало распространены среди населения, однако они значимо присутствуют в тех самых социальных кругах, примкнуть к которым стремится определенная часть населения. Эти же люди, с другой стороны, и сами в полтора раза чаще становятся посредниками в доступе к значимым для решения нужного вопроса должностным лицам и
помогают в решении проблемы трудоустройства. При этом они имеют возможность, в свою очередь, прибегнуть к аналогичным услугам со стороны членов своих социальных сетей.
Однако такими услугами, повышающими жизненные шансы или расширяющими индивидуальные возможности, способны обмениваться преимущественно благополучные слои населения.

Но если в благополучных слоях населения циркулируют дефицитные товары и услуги, то что же способен обеспечить социальный капитал малообеспеченным слоям населения? Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к анализу широкого спектра видов взаимопомощи, представленных на рисунке 6. Как видно из рисунка, большинство российских домохозяйств в настоящее время или получают, или оказывают помощь, или и то, и другое имеет место одновременно. Лишь 41% российских семей не получают помощь и 39% не оказывают ее. Одновременно получают и оказывают помощь 47% опрошенных, а не получают и не оказывают ее, т.е. исключены из сетей социальной поддержки и взаимопомощи, – 27%.

Различные направления взаимопомощи в зависимости от степени их распространенности/дефицитности могут быть сгруппированы следующим образом:

1. «Простая помощь», которая включает в себя как помощь по хозяйству (стирку, уборку, уход за детьми, помощь на садово-огородном участке, уход за больными и престарелыми людьми), так и оказание психологической поддержки. Это наиболее простые и общедоступные способы помощи. В целом такой тип помощи получали 45% опрошенных.

2. «Ресурсная поддержка», объединяющая помощь продуктами и материальную поддержку. Для ее оказания необходимо уже обладать определенной ресурсной базой, например располагать достаточными денежными средствами, чтобы одолжить их. В число ее получателей попали 25% опрошенных.

3. «Инструментальная поддержка или предоставление услуг» включает в себя оказание помощи в организации празднеств, пошиве одежды или различных ремонтных работах. Сюда же относится наличие возможности оказания рекреационных услуг или предоставления транспорта. Другими словами, в данную группу попали все те виды помощи, для оказания которых необходимо обладать специфическими навыками (например, навыки шитья), а также располагать дополнительными материальными ресурсами, например дачей для отдыха или машиной для перевозки. В общей сложности такого рода поддержку получали 33% респондентов.

«Обладание связями» включает в себя наиболее дефицитные ресурсы – оказание профессиональных консультаций, содействие в доступе к должностным лицам, а также
помощь в трудоустройстве. Хотя бы одним видом помощи данного типа пользовались
10% опрошенных.

Рис.6. Основные виды взаимопомощи домохозяйств в современной России, %

На рисунке 7 представлена картина распространенности этих видов поддержки со стороны социальных сетей в зависимости от уровня благосостояния. Как видим, структура получаемых видов помощи различается у разных слоев населения, причем обладателями самого ценного из них чаще оказываются более благополучные группы. Если же говорить о специфике положения малообеспеченных и нуждающихся, то структура получаемой ими помощи заметно отличается от структуры видов помощи у бедных соотношением инструментальной и ресурсной поддержки, и в этом они близки к благополучным слоям населения.

Рис. 7. Виды помощи, получаемой семьями из разных социальных слоев, %[1]

Причем, как было обнаружено в ходе исследования, для всех социальных слоев характерна ситуация, когда отнюдь не всегда помощь оказывают те же самые люди, что и получают ее: в большинстве случаев реальная симметрия взаимоотношений нарушена. И это характерная особенность именно социального капитала, постоянно переходящего из «спящего» в актуальное состояние и обратно. Тем не менее чистые реципиенты помощи встречаются относительно чаще в бедных слоях населения, что свидетельствует о сохраняющихся в российском обществе на микроуровне традициях солидарности (рис. 8).

Сравнение конкретных направлений взаимопомощи, по которым идет чистый отток или приток товаров и услуг в рамках социальной сети, показывает, что «доноры» чаще всего помогают в натуральной или денежной форме, т.е. продуктами и деньгами (33 и 30%). В наименьшей степени они содействуют в доступе к нужным чиновникам, помогают в трудоустройстве или дают профессиональные консультации (4, 7 и 8% соответственно). Что касается принимаемой реципиентами помощи, то самыми распространенными ее видами являются помощь по хозяйству (36%), помощь продуктами (34%) и материальная поддержка (30%). Этот факт говорит о том, что реального выравнивания положения индивидов, принадлежащих к разным слоям населения, с помощью использования ресурсов сетей социальной поддержки не происходит. Ведь самыми распространенными видами помощи являются не те, что способны изменить жизненную траекторию в долгосрочной перспективе. Это скорее «рыба», а не «удочка», с помощью которой ее можно было бы ловить.

Рис. 8. Участие во взаимопомощи представителей различных социальных слоев, %

Таким образом, несмотря на огромные масштабы распространенности социальной поддержки среди населения, в социальные сети не попадают чаще всего самые неблагополучные слои. В отсутствие поддержки таких людей на микроуровне единственным источником, способным изменить положение дел, оказывается только государство, которому тоже пока не удается мерами социальной политики нивелировать существующие социальные неравенства. Это приводит к тому, что социальное неравенство не только не сокращается, но, напротив, получает дополнительное основание для своего воспроизводства.

Обращает на себя внимание также группа тех, кто не получает и не оказывает никаких услуг другим домохозяйствам. Данная группа фактически находится применительно к условиям России в ситуации социальной эксклюзии. В количественном выражении она составляет, как уже отмечалось выше, 27% всех респондентов, и численность ее имеет тенденцию к росту. В положении «вне игры» чаще всего оказываются представители бедных слоев населения (доля полностью исключенных из социальных сетей среди них составляет 34% по сравнению с 24% среди благополучных). При этом вновь хорошо видна промежуточность позиций собственно малообеспеченных и нуждающихся в отношении специфики их места в социальных сетях в противовес бедным, с одной стороны, и благополучным слоям – с другой – социально исключенных в них 26–28%.

Однако наряду с социально исключенными есть и особая социальная группа, которая вопреки общему правилу возмездности (хотя, как правило, ассиметричной) в сетевых обменах является исключительно получателем помощи, не оказывая ее со своей стороны (так называемые реципиенты). Всего таких реципиентов оказалось 12%. Различие между группами социально исключенных и реципиентов по их составу весьма существенное. В первом случае речь идет в основном о рабочих низкой квалификации (37%), проживающих в основном в городах-миллионниках (31% группы) или небольших городах (менее 100 тыс. жителей) – также 31%. Во второй же группе (реципиентов) статус чистого получателя поддержки чаще всего связан с достижением пожилого возраста. При этом с точки зрения материального положения обе эти группы относятся к числу бедных.

Для собственно малообеспеченных и нуждающихся слоев населения характерна близость долей доноров и реципиентов, а также совпадающие со средними по массиву показатели социально исключенных. Причем собственно малообеспеченные чуть чаще выступают в роли доноров, а нуждающиеся, что, учитывая значительную долю среди них пенсионеров, естественно, – реципиентов. Наконец, благополучные слои населения чаще оказываются в роли доноров, т.е. тех, кто помогает товарами или услугами, но сами никакой помощи не получают. Статус донора не означает, что люди, обладающие им, вообще не нуждаются в чьей-либо помощи или что у них нет ресурса сетей. Просто используют они этот ресурс не для решения мелких бытовых проблем, а в более серьезных и редких случаях (рис. 9). Как видно на рисунке, за исключением благополучных слоев населения, социальный ресурс большинства россиян не позволяет им использовать его для решения реально влияющих на их жизненные шансы задач. Интересно отметить при этом, что знакомых, способных помочь по всем указанным направлениям, не оказалось вообще ни у одного опрошенного. Причем доступность помощи в решении отдельных групп вопросов заметно различается: самым распространенным среди россиян в целом является возможность содействия в получении доступа к хорошим врачам или устройстве в хорошую больницу – 25% всех опрошенных. Решение вопросов с трудоустройством или продвижением по карьерной лестнице с помощью их социальных сетей доступно для 19% респондентов. В системе образования – для помощи в поступлении в хороший вуз или устройства детей в хорошую школу – знакомства есть у 12% опрошенных. Что касается наиболее сложных вопросов, например, решения жилищного вопроса, то лишь 5% всех опрошенных могут обратиться за этим видом помощи.

Рис. 9. Сферы, в которых представители разных социальных слоев могут, по их самооценке, получить помощь от друзей или родственников, % от имеющих соответствующие возможности

При этом, несмотря на лучшее качество и больший объем социального капитала благополучных слоев населения, самыми распространенными видами помощи являются такие традиционные ее виды как доступ к качественному медицинскому обслуживанию и помощь в трудоустройстве. Те же проблемные области, которые приобрели особое значение в последние годы, – дифференцированный доступ в учебные заведения разного типа или жилищная проблема – представлены не столь массово и остаются «эксклюзивными» услугами не просто для обеспеченных, но для входящих в «определенный социальный круг» людей.

Обратимся к более подробному описанию нуждающихся и собственно малообеспеченных групп населения, которые отметили наличие того или иного ресурса социальной сети. Результаты исследования говорят о том, что на самый распространенный вид помощи – качественные медицинские услуги – могут рассчитывать среди них в основном люди старше 40 лет (78%), являющиеся предпринимателями, руководителями разного уровня и специалистами. Большинство из них имеют образование не ниже высшего, и проживают они в крупных городах и мегаполисах. Что касается улучшения положения на рынке труда, то чаще наличие социальных связей в этой области отмечают молодые люди до 25 лет (28%), имеющие подчас даже более чем одно высшее образование и происходящие из высокообразованных семей. Другими словами, это те, для кого вопрос успешного старта и построения карьеры является и реальным, и актуальным. Развитый социальный ресурс для доступа в хорошие образовательные учреждения разного типа имеют руководители среднего и низшего звена и офицерский состав силовых ведомств, имеющие в составе своих семей несовершеннолетних детей. Таким образом, на формирование их социального ресурса влияют не только объективные факторы (относительная высокоресурсность соответствующих групп населения), но и наличие у них обостренной потребности в соответствующем ресурсе сетей с учетом особенностей их индивидуального положения.

[1] Сумма ответов больше 100%, так как возможно получение нескольких видов помощи одновременно.

<<назад
оглавление

>> дальше