Среда жизни или временного пребывания?

Яницкий Олег Николаевич, Институт социологии РАН

Сегодня «Всемирный день охраны мест обитаний» (фауны). «Открыта больница для птиц и зверей, спешите лечиться туда поскорей» – этот призыв нашего великого сказочника выполняется плохо. Но есть и более общий вопрос: как мы храним глобальную среду обитания, общую для всех видов живого? Как верно сказал когда-то Барри Коммонер: «все связано со всем и все куда-то попадает». Храним ли мы среду нашего обитания праздникам один раз в год, или же это труд ежечасный и повсеместный? И какими инструментами мы это делаем? Какой бюджет на эту работу выделяется ежегодно? Со времени Стокгольмского саммита по окружающей среде (1972) прошло более 40 лет, но принцип отношения человечества к среде своего обитания не изменился. На одном его полюсе преобладает «рыночный» подход: будем пытаться заменить один «потребительский» ресурс на другой в зависимости от рыночной конъюнктуры. А на другом полюсе – выживание за счет потребления «даров природы», причем все чаще вынужденно хищнического. Однако исходный ресурс для существования тех и других один и тот же: природа, биосфера. А вся техническая среда, от суперкомпьютеров и гаджетов до лекарств и пластиковых пакетов из чего делается? Тоже из ресурсов природы. А куда направлен поток мигрантов из Северной Африки и Ближнего Востока? – Правильно, за благами «потребительской» европейской цивилизации. Всех сейчас беспокоит, как этот миграционный поток будет ассимилирован Европой. А меня не меньше беспокоит вопрос о том, насколько он увеличит давление на природную и уже обжитую историческую и культурную среду.

Интересно, какой силы нужен «ответный» удар, чтобы человечество всерьез озаботилось поддержанием среды своего обитания? Три-майл-айленд, Бхопал, Чернобыль и Фукусима не «помогли» ему опомниться. Неужели катастрофа на Лазурном берегу в ночь на 4 октября с. г. снова ничему не научит? Или будем ждать затопления Парижа или Лондона? Наши дети и внуки овладевают все более сложными научными методами и техническими средствами, но простейших уроков всемирной истории они так и не усвоили. Во-первых, среда обитания (и ее флора и фауна) восстанавливаются на несколько порядков медленнее, чем она разрушается. Во-вторых, чем более сокращается ее разнообразие, тем менее устойчивой она становится (это к проблеме пресловутого «устойчивого развития»). В-третьих, среда обитания – тоже социальный актор. Только это актор специфический: он долго молчит, а потом бьет неожиданно и со всей силой, не разбирая, кто прав, а кто виноват. В-четвертых, надежда на то, что «я-то как-нибудь спасусь» иллюзорна. В мире нет более абсолютно безопасных мест – есть только более или менее опасные, а главное – никто не знает, какое место теперь будет «самым опасным», потому что никто не может предсказать, по кому этот «молчаливый актор» ударит в следующий раз. Вот еще вчера был роскошный курорт для избранных (Лазурный Берег), а сегодня это хаос из грязи, мусора плюс риск отравиться чем-нибудь из мусора и флоры, выброшенного ливнем на улицы этих мест. Но ведь и в России в этом году от аномальной жары, пожаров, наводнений и ураганов пострадали целые регионы: Хакассия, Бурятия, Сахалин, Уссурийский край, Якутия. В-пятых, долговременные последствия таких стихийных атак очень трудно предсказывать. Наша обычная реакция: «Наверное, съел что-то не то». И мало кто задумывается над тем, что нас, без разбора чинов и званий съедает эта самая молчаливая среда обитания! Медицина и санитария действительно продлевают человеческую жизнь. Но – какой ценой? И кто именно может пользоваться этими благами? И опять же, это – гонки на выживание: экологическая катастрофа разрушает среду обитания и жизнеобеспечения тысяч людей в считанные дни и даже часы. А ее восстановление занимает и годы! Я уже не говорю о том, что не меньшим злом являются рукотворные катастрофы. Но именно их число и масштаб сегодня возрастает.

06.10.2015