ИНАБ Выпуск № 3 / 2008

<<назад

оглавление

>> дальше

2. Особенности самоидентификаций и мировоззренческих типов российских граждан

С кем россияне отождествляют себя сегодня? К кому они испытывают наибольшую близость? Не ответив на эти вопросы, нельзя понять ни перспективы формирования в России осознанных групповых интересов и умения их отстаивать в рамках гражданского общества, ни перспективы того или иного пути политического и экономического развития России.

Учитывая задачи, стоявшие перед данным исследованием, а также опыт прежних исследований самоидентификаций россиян[1], нами были изучены различные виды возможных идентичностей. Полученные результаты, наглядно демонстрируют, с кем и в какой степени россияне испытывают чувство общности (с кем они себя прежде всего отождествляют в рамках групповых идентификаций).

Как видно из таблицы 4, если говорить об устойчивых самоидентификациях по состоянию на 2007 г., то первую группу составляют 5 идентификаций, которые часто испытывали свыше половины респондентов. Часть этих идентификаций имеет предметный характер (товарищи по работе или учебе), а четыре относятся к абстрактно-символическому типу общностей (люди, разделяющие те же взгляды на жизнь, вообще оказавшаяся ведущей идентичностью из предложенного списка, люди того же поколения, люди той же профессии и рода занятий, и люди той же национальности). Отрицательная самоидентификация по ним составляла весьма незначительный процент – от 5 до 8% опрошенных.

При этом по всем перечисленным «мы–идентификациям» с 2004 г. наблюдался ощутимый рост. Лидером его с показателем в 8% (что очень много для устойчивых идентичностей всего за 3 года) стала позиция с «людьми, разделяющими те же взгляды на жизнь». Далее с показателем в 7% шла идентичность с людьми той же национальности, в 6% – идентичность с людьми той же профессии или рода занятий, и по 4% «добавили» товарищи по работе или учебе и люди того же поколения.

Вторую группу составляют самоидентификации, которые стабильно разделяют свыше трети россиян. К ним относятся (в порядке убывания значимости): идентификации с людьми того же материального достатка; с людьми, проживающими в том же населенном пункте; с россиянами. При этом две последние идентификации за последние годы поменялись местами в общем ранговом списке, хотя обе прибавили в распространенности – в 2004 г. устойчиво ощущали свою общность с россиянами 31% и никогда не испытывали чувства общности с ними 21%, а спустя 3 года эти показатели составили соответственно 35 и 15%. Что же касается общности с людьми, проживающими в том же населенном пункте, то в 2004 г. устойчиво идентифицировали себя с ними 29%, а никогда не идентифицировали 18%. В 2007 г. эти показатели заметно изменились и стали составлять соответственно 39 и 11%, что говорит об очень быстром росте идентичностей микроуровня и заметно менее активном – идентичностей макроуровня.

Таблица 4

С кем и в какой степени россияне испытывают чувство общности, 2007 г. (%)[2]

Третью группу, значимую в общей сложности примерно для половины россиян, хотя она и распадается на две почти равные части, составляют идентичности, связанные с отношением к политике, – 27% устойчиво ощущают близость с людьми, близкими им по политическим взглядам, и 22% так же устойчиво относят себя к тем, кто политикой не интересуется. При этом доля занимающих сознательно аполитичную позицию выросла за последние годы на 4%.

Наконец, четвертую группу составляют относительно малораспространенные самоидентификации, которые постоянно разделяют не более 15% респондентов, – с «советским народом», с гражданами СНГ, со всеми людьми на планете и с европейцами. Удивительно при этом не то, что все эти макроидентичности мало распространены как устойчивые, а то, что по всем ним сократилось число граждан, никогда их не испытывающих. Особенно ярко эта тенденция проявилась для идентификаций с гражданами СНГ – никогда не ощущали своей общности с ними в 2004 г. свыше половины (51%), а в 2007 г. – 38% респондентов.

Анализ самоидентификаций россиян дает основание отметить тот факт, что каждый россиянин внутренне включен в систему очень сложных социальных ролей и связей, важность которых для разных людей далеко не одинакова. Для большинства из них сейчас не очень важны макротерриториальные общности. Зато очень важны макрообщности, отражающие духовную близость людей во всем ее многообразии. Заметим в этой связи, что национально-этнический фактор оказывается в системе «мы–идентификаций» гораздо важнее, чем гражданский. Не случайно с россиянами устойчиво отождествляет себя в полтора раза меньшее число респондентов, чем с людьми той же национальности. Примерно такое же соотношение наблюдалось между этими идентичностями и в 2004 г. Однако, как будет показано ниже, это свидетельствует не о большей значимости национального фактора в жизни россиян, а о большей напряженности в сфере межэтнических отношений, нежели в сфере отношений межгосударственных. В итоге ощущаемой в межэтнических отношениях напряженности противоположности «Мы» – «Они», «мы–идентификация» по национальности заметно обгоняет гражданскую. В то же время для «я–идентификаций» последняя оказывается намного важнее этнической.

Представив общую картину сравнительной роли различных типов устойчивых самоидентификаций в сегодняшней жизни россиян, попробуем понять их динамику за период 1992–2007 гг.[3]. Причем если до сих пор мы анализировали только устойчивые идентификации, то для анализа их динамики необходимо рассматривать одновременно как ту долю граждан, которая идентифицирует себя с той или иной общностью часто, так и тех, кто делает это иногда. Это связано с тем, что неустойчивая самоидентификация за столь емкий исторический период могла перейти в устойчивую и наоборот (табл. 5).

Таблица 5

С кем испытывали чувство общности россияне в 1992, 1998, 2004 и 2007 гг. (%)[4] (суммируются ответы «испытывали часто» и «иногда»)

С кем испытывали чувство общности	1992 г.	1998 г.	2004 г.	2007 г.
С товарищами по работе, учебе	79	87	90	93
С людьми своего поколения	82	93	94	95
С людьми той же национальности	75	88	89	92
С людьми той же профессии, рода занятий	77	90	91	94
С людьми, разделяющими взгляды респондента на жизнь или его верования	73	90	92	95
С людьми, живущими в том же городе или поселке	73	81	82	89
С россиянами	71	74	79	85
С людьми того же материального достатка	68	87	89	91
С гражданами СНГ	49	47	49	62
Со всеми людьми на планете	34	37	42	44
С общностью «советский народ»	47	47	51	58
С людьми, близкими по политическим взглядам, позициям	54	73	75	77
С теми, кто не интересуется политикой	46	69	66	75

Как видно из таблицы 5, за годы реформ в России наблюдался весьма значительный рост среднего числа положительных самоидентификаций. Это свидетельствует о том, что тот идейно-мировоззренческий, ценностный и идентификационный вызов, который бросил  россиянам внезапный слом всей их прежней жизни, они пытались преодолеть и успешно преодолевали за счет попыток «вписывания» себя в новые социальные роли и новые, ранее нехарактерные для них общности. На смену утраченным идентификациям приходили в первую очередь общности, характерные для стран с рыночной экономикой, причем скорее раннеиндустриальных, чем развитых. Несколько огрубляя, можно сказать, что в России росли самоидентификации с теми общностями, которые для стран Западной Европы были характерны почти 100 лет назад, в период жесткой вертикальной стратификации и острой классовой борьбы. Речь идет, прежде всего, об имущественной идентификации и идентификации по политическим взглядам. Оба эти вида идентификации «прибавили» за 15 лет свыше 20%. Столь же сильно выросла только идентификация с людьми, разделяющими те же взгляды на мир, что, впрочем, в условиях плюрализации взглядов, пришедшей на смену прежнему почти поголовному единомыслию, вполне естественно.

[1] Речь идет прежде всего об исследовании «Социальная идентичность личности», проводившемся под руководством В.А. Ядова в течение ряда лет. Концепция и методика этого исследования (в части, приходившейся на 1992–1993 гг.) были частично использованы впоследствии в наших исследованиях 1998 и 2004 гг., а затем и в настоящем исследовании. Это позволило выявить основные тенденции изменения самоидентификаций россиян за последние пятнадцать лет.

[2] Жирным шрифтом выделены ведущие положительные и ведущие отрицательные идентичности, а курсивом –наиболее распространенные положительные и отрицательные идентичности.

[3] Приводимые данные исследования 1992 г., проведенные под руководством В.А. Ядова, взяты из: «Социальная идентификация личности – 2». Книга 1. – М.: Институт социологии РАН, 1994. С. 22–28.

[4] Жирным шрифтом выделены идентичности, по которым наблюдался максимальный рост (свыше 20%) за последние 15 лет.

<<назад

оглавление

>> дальше